На нашем ютуб-канале «Подземная Москва» вышло видео, посвященное наземным сооружениям, скрывающим под собой подземные объекты.
Как отличить вентшахту убежища от вентшахты теплотрассы? Что выдает секретные бункеры на поверхности земли? Куда пропала с московских улиц вентиляция канализационных коллекторов?
Об этом и многом другом: СМОТРИМ
За этим скучным техническим документом про переключение светофоров в метро стоят одни из самых сложных мгновений нашей истории.
Лето 1941 года. Немецкая военная машина катится по Белоруссии, Прибалтике, Западной Украине. Через несколько недель авиабомбы впервые обрушатся на Москву. Нужны защищенные подземные помещения для работы Ставки Верховного главнокомандования. Для этой цели решено использовать станцию метро «Кировская» (ныне «Чистые пруды»).
Теперь, благодаря новой архивной находке, мы знаем, когда именно началось превращение платформы станции метро — в главный «секретный бункер» воюющей страны. В ночь с 26 на 27 июня 1941 года.
В 1936 году разгорелась гражданская война в Испании. Правых мятежников поддержала Германия, Италия и Португалия. В октябре начались бомбежки Мадрида. Советский Союз занялся переправкой оружия и военных специалистов в помощь республиканскому правительству. Испания стала своеобразным полигоном, на котором будущие противники по Второй Мировой войне могли проверить новые технологии. На земле сталкивались советские и фашистские танки, а в небе ― отечественные и немецкие самолеты.
Испанская война впервые продемонстрировала практическую реализацию теоретических построений Джулио Дуэ. Завоевывая господство в воздухе, итальянская и германская авиация обрушивала десятки тонн бомб на города, контролируемые республиканцами. 26 апреля 1937 года массированной немецкой бомбардировкой и последующими пожарами был буквально стерт с лица земли небольшой город Герника, погибли сотни человек. Тогда это невиданное событие взбудоражило всю Европу. Полотно «Герника» кисти Пабло Пикассо стало одним из символов эпохи.
Неудивительно, что уже в первый год войны в Испании началось массовое строительство городских бомбоубежищ. Советским военным специалистам в этой стране выпала уникальная возможность познакомиться как с результатами массированных бомбежек, так и с практическим использованием различных технологий пассивной ПВО. Испанский опыт подхлестнул темпы строительства подземных защитных сооружений в СССР.
В 1937 году на местную оборону от «воздушно-химических нападений» по одной только Москве было выделено более 63 миллионов рублей. Был разработан масштабный план действий, включавший в себя установку более 10.000 уличных репродукторов для экстренного оповещения, создание районных командных пунктов МПВО, разработку технологии быстрой светомаскировки города, прокладку критически важных кабельных линий по глубоким тоннелям метрополитена, закупку средств индивидуальной защиты и полное обеспечение газоубежищами «детей, больных и стариков, не могущих по состоянию здоровья пользоваться противогазами». Секретный план включал даже строительство складов для овощей с целью освободить подвалы зданий для использования в нуждах МПВО.
По московскому метро было выдвинуто довольно радикальное требование: уже к апрелю 1938 года полностью обеспечить первую очередь метрополитена специальным оборудованием для перехода в режим газоубежища, а станции и тоннели второй очереди столичной подземки сразу строить с расчетом на использование в качестве защитного сооружения для укрытия горожан. Разумеется, в реальности всё происходило не так быстро, как в директивах высокого руководства. К 1938 году под руководством заместителя начальника Метростроя Е.Т. Абакумова был разработан лишь первый полноценный проект по превращению метрополитена в убежище.
Уже имеющиеся и строящиеся сооружения метрополитена были разделены на две категории:
Соответственно, для всех перегонов и станций метро предлагалось предусмотреть фильтровентиляционные и санитарно-технические устройства. А для тех участков метрополитена, которые могли бы защитить еще и от бомбежки, нужно было дополнительно провести ряд фортификационных мероприятий. Шахтные стволы и верхние части наклонных ходов получали дополнительную защиту в виде толстых железобетонных тюфяков, поскольку слой земли над ними был недостаточно велик для защиты от авиабомб.
Тоннели мелкого заложения в случае начала войны предлагалось разделять защитно-герметическими перегородками на малые отсеки протяженностью до 150-200 метров, чтобы в случае прямого попадания авиабомбы в один из отсеков обитатели соседних участков тоннеля были защищены от распространения ударной волны. Для метро были специально разработаны два типа защитных дверей: «плотные», спасающие только от проникновения отравляющих веществ, и «прочные», рассчитанные еще и на защиту от ударной волны взрыва.
Предельная норма заполнения метрополитена укрывающимися гражданами была определена в 2 человека на квадратный метр (однако нормативы впоследствии несколько раз менялись). Исходя из этого, предполагалось, что только на новых линиях метро второй очереди (Арбатский и Горьковский радиусы) могло укрыться по меньшей мере 200.000 москвичей. Общую же вместимость убежища-метро к началу 1940-х годов планировали довести до 460.000 человек. Причем укрываться в герметизированных тоннелях метро люди смогли бы до 12 часов подряд ― именно на такой срок должна была быть рассчитана проектируемая система фильтрации воздуха. Планировалось построить и ряд дополнительных подземных выработок: камеры для дегазации и для шлюзовых затворов, санузлы, помещения для аккумуляторных батарей и фильтровентиляционных установок.
Был даже разработан первый немудреный свод правил по использованию метрополитена в качестве убежища:
а) Метро, как подземная железная дорога, прекращает свою работу через 3 минуты после сигнала воздушной тревоги.
б) Все составы останавливаются на станциях.
в) Ранее впуска людей выключается 3-й рельс и производится проверка выключения тока.
г) Герметические перегородки закрываются немедленно после сигнала газовой тревоги.
д) Вентиляционные шахты перекрываются перегородками, фильтровентиляционные установки включаются не позднее чем через 3 минуты после сигнала газовой тревоги.
Однако практическая реализация превращения метро в образцовое бомбогазоубежище затянулась надолго. Сначала нужно было решить ряд инженерных и промышленных вопросов. Например, почти два года ушло только на налаживание производства подходящих воздушных фильтров. За 1938 год Завод №2 Метростроя сумел изготовить лишь опытную партию. В 1939 году Наркомат химической промышленности взял заказ на первые 512 типовых фильтров, получивших обозначение ФПМ-1000. Однако произвести оболочки для этих фильтров завод Главоргхима не сумел. Изготовление было перепоручено заводу Наркомата тяжелой промышленности. Который, в свою очередь, заявил об отсутствие подходящих цехов и оборудования. Похожим образом обстояли дела и с другими элементами специального оборудования для метрополитена. Процесс продвигался. Но не настолько быстро, как того требовали указания 1937 года.
В конце 1930-х появляются первые проекты спецвходов в метрополитен. Их возникновение поначалу диктовалось чисто экономическими соображениями директоров предприятий. Очередной столичный завод оказывался перед необходимостью выполнять требования МПВО, в том числе проводить дорогостоящие и трудоемкие работы по строительству убежищ. При этом в непосредственной близости имелся (или планировался) тоннель метро. Очевидный выход ― сделать удобный спуск в метрополитен прямо с территории завода вместо возведения собственных бомбогазоубежищ. Правда, после составления сметы нередко обнаруживалось, что строительство спуска в метро тоже обойдется весьма недешево.
Один из самых масштабных проектов в этой области был разработан в 1938-1939 годах для Московского автомобильного Завода имени Сталина (ЗИС). Проходную завода предполагалось соединить с ближайшей станцией метро («Завод имени Сталина», ныне «Автозаводская») с помощью тоннеля протяженностью 1025 метров. Сам тоннель должен был играть не только транспортную роль, но и выступал бы в роли дополнительного бомбоубежища для рабочих : с заглублением до 4 метров под землю, с усиленной железобетонной защитой, с санузлами, защитно-герметическими дверями и возможностью фильтрации воздуха. Вместимость убежища должна была составить почти 20.000 человек: как работников завода, так и жителей ближайших домов (для которых планировались дополнительные входы в тоннель). При переполнении объекта люди могли перемещаться в метрополитен и укрываться там.
Этот проект так и не был принят из-за своих масштабов и дороговизны (более 27 миллионов рублей). Руководство городской МПВО предложило направить эти средства на развитие сети метрополитена, как более универсального варианта, не простаивающего без дела в мирное время. Однако сама концепция спецвходов оказалась весьма живучей. Так, в июне 1941 года было принято предварительное решение о строительстве наклонного хода в тоннель метрополитена с территории соседнего завода «Динамо»[vii], но планам помешала начавшаяся война. А вот на противоположном берегу Москвы-реки в Дербеневской промзоне аналогичный наклонный ход в итоге был построен и сохранился до наших дней.
Читать далее «Война в Испании и специальное оборудование Московского метро»
В декабре 1931 года началось создание московского метро. Впереди было много технических трудностей, бурные дискуссии, радикальный пересмотр проектов. Это известная история. Но почти никто не знает, что той же зимой свои требования к первому советскому метрополитену выдвинули еще и военные.
Еще в 1929 году на русский язык перевели свежие прикидки итальянских теоретиков по будущему использованию метрополитена в Риме в качестве защитного сооружения. Наши красные командиры решили не отставать от буржуазной фортификационной науки. Московское метро должно было стать главным городским бомбоубежищем. И для этого предлагалось выполнить целых 33 пункта.
Некоторые пункты были довольно очевидными и нашли применение в будущем (например, увеличение глубины заложения или использование тоннельных геромзатворов).
А некоторые пункты в наше время кажутся довольно странными. Например, запретить пересадочные узлы на 3-4 станции и островные платформы с большими залами:
Или устроить на конечных станциях гигантские лифты для спуска отдельных вагонов с поверхности:
Или разнести на одной станции платформы разных направлений на 200-300 метров друг от друга:
Или сделать уличные воздухозаборы высотой до 50 метров:
Но лишних средств не было. И опыта не было. В итоге, первая очередь метрополитена так и не стала бомбоубежищем. Если не считать крайне поверхностной (и во многом временной) модернизации в 1941 году.
А вот если бы тогда рекомендации военных были безоговорочно приняты, то отечественные метрополитены могли бы стать совсем не такими, какими мы привыкли их видеть.
На сколько человек официально рассчитано самое большое бомбоубежище Москвы? Этого мы не знаем. А если бы и знали, то вам бы сказать не имели права.
Но зато теперь мы точно можем сказать, сколько народу туда должно было уместиться в середине 1950-х годов: 822.000 человек. Для города с населением в четыре с половиной миллиона — неплохо.
В субботу, 7 декабря 2019 года, в лектории «Ниже уровня земли» в Бункере-703 состоится встреча с самым знаменитым метроблогером России, официальным фотографом Метростроя Александром Поповым («Russos»). Тема лекции «Первая очередь Московского метрополитена». Всё про устройство и историю создания самых старых станций и тоннелей столичной подземки в 1930-х годах.
Начало лекции в 19:00. Предварительная запись на сайте.
Музей современной фортификации в московском бункере ЧЗ-703 — одно из немногих мест, где всерьез занимаются изучением столичных подземных сооружений. Но (вот ведь парадокс!) история самого бункера до сих пор изобилует белыми пятнами.
Документально подтверждено, что с 1961 по 2005 год этот объект действовал в качестве защищенного спецархива МИД. Детально изучено, как именно он функционировал в 1980-2010-х годах. А вот что было до 1961 года — загадка.
Самый старый чугунный тюбинг здесь датирован 1949 годом. Порядковый номер заказа Метрогипротранса («ЧЗ-703») относится к 1953-1955 годам. Чудом сохранившийся чертеж верхнего ходка составлен в 1956 году. Но только в ноябре 1961 года спецобъект был введен в эксплуатацию.
Возникает естественный вопрос — почему так долго? Темпы строительства аналогичных сооружений в 1950-е годы могли быть выше в несколько раз!
И еще вопрос — зачем подземному спецхрану такая экзотическая конфигурация? Зачем целых четыре выхода в метро (два из которых пришлось забутовать)? Наконец, зачем возводить хранилище международных секретов в стороне от всех зданий МИДа, с единственным выходом на крошечной подозрительной площадке посреди городской застройки?
Прямого ответа на эти вопросы долго не удавалось найти. Проектные документы, которые хранились в Метрогипротрансе и Мосгипротрансе, были утрачены при невыясненных обстоятельствах.
Головоломка внезапно разрешилась спустя полгода. Благодаря случайной архивной находке и наблюдательности одного из сотрудников музея.
В 1949 году был разработан проект фильтро-вентиляционных камер (ФВК) для московского метрополитена. Еще в годы Великой Отечественной войны метро исправно функционировало в качестве убежища для населения. А теперь новые крупные ФВК должны были усилить защитные свойства метрополитена, обеспечив выживание укрывающихся в случае загрязнения воздуха радиоактивными частицами или боевыми отравляющими веществами.
Строительство новых ФВК началось в 1950-м году, но так и не было завершено. Рассекреченные документы пока не дают информации о причинах остановки работ. Но известно, что тестирование различных фортификационных сооружений во время испытания первых советских атомных зарядов привело к пересмотру многих проектов. Вполне вероятно, что новая информация о ядерном оружии повлияла и на концепцию развития самого большого городского убежища — московского метрополитена.
Недостроенные ФВК какое-то время пустовали. Наконец, некоторым из них удалось подыскать новое назначение. Вероятно, как раз в это время МИД СССР и объявил о своих потребностях в хорошо защищенном спецхране. Документы, определявшие архитектуру международных отношений, должны были пережить любой катаклизм. Тут и пригодился незаконченный объект глубокого заложения в центре Москвы. После 1956 года бункер был достроен и оборудован под спецархив.
Чтобы разобраться с этой историей, надо было лишь внимательно взглянуть на чертеж ФВК 1949 года и на современный чертеж объекте ЧЗ-703. Затянутые сроки строительства, странная конфигурация, множество ненужных выходов в тоннели метро — всему нашлось простое объяснение.
—
Следствие вели: Александр Антохин, Олег Макаров, Дмитрий Юрков.
Руководство МВД объясняет Л. П. Берии, почему главный подземный спецобъект данного ведомства желательно связать с метрополитеном.
Тот случай, когда комментарии не нужны, достаточно познакомиться с документом.
Проект 1938 года.
